ПОСТ МЕСЯЦА 
ЦИТАТА МЕСЯЦА Барк видел единственное решение, которым исправлялись все сверхъестественные проблемы этого города – Инквизиция. Быстро, качественно, бесплатно... © |
С 1 по 30 сентября 2014 года. НОВОСТИ Город живет своей жизнью, кто-то умирает, кто-то женится, правда, некоторые смерти и свадьбы все же выбиваются из обычного ритма, привлекают к себе внимание. Не для того ли чтобы отвлечь внимание горожан от куда более важных событий? АКТУАЛЬНО Очень нужны люди и альвы |
Изумрудные острова |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Изумрудные острова » Прошлое/будущее » "Лучше не беси меня. Иначе я забуду о том, что ты мой лечащий доктор"
Название:
"Лучше не беси меня. Иначе я забуду о том, что ты мой лечащий доктор".
Время и место:
1998 год, Веллингтон, частная клиника.
Действующие лица:
Ева Уайт, Брес Дуэйн (тогда еще Немед Блекфайер).
Краткое описание происходящего:
Бывают такие моменты, когда ты загнан в угол и единственным выходом избежать наказания становится... лечь в психиатрическую клинику.
Отредактировано Брес Дуэйн (19.03.2014 20:27:44)
- Кэтрин, у нас новый пациент, - как только Ив зашла в клинику, к ней подошел один из психотерапевтов, тряся в руках историю болезни. Да-да, Ив снова вернулась в Веллингтон, снова устроилась в клинику психотерапевтом, предварительно сменив внешность и имя. Теперь она была Кэтрин Кокс с возрастом на вид 33 года, по новому паспорту – 35 лет, а по настоящему возрасту метаморфа – 138 лет. Что уж тут говорить о багаже знаний и практики в области психиатрии.
- У нас? Ты имеешь в виду меня, да? – девушка даже не замедлила своего шага в направлении кабинета, однако, историю все же забрала.
- Ну… я могу тебе помочь, ты же знаешь. Только попроси, - запричитал коллега, идя наравне с Кэтрин. Этот мужчина сорока с небольшим от роду, не умел флиртовать и общаться с противоположным полом, даже несмотря на свою профессию.
- Какой предварительный диагноз? – парировала мисс Кокс, заглянув в карточку.
Немед Блекфайер… Что-то знакомое. Где-то я уже слышала это имя. Точно.
- Психоз. Он крайне агрессивен. Он поступил к нам вчера вечером, когда ты уже ушла. Хэндриксон сказал, что это наш клиент, - пока мужчина болтал, девушка успела дойти до своего кабинета и включить компьютер. Она облачилась в белый халат, переобулась в более удобную обувь, хотя мысли ее были о том, где она могла слышать имя пациента.
- Так и сказал «наш»? Не морочь мне голову, Питер. Успокойся. Чего это у тебя руки трясутся? Может, тебе успокоительного выписать? В таком состоянии к пациенту ты не пойдешь. Сделай мне кофе, а я пока побеседую с нашим гостем, - пока Кэт говорила, внимательно рассматривала своего коллегу. Зрачки расширены – чувствует возбуждение, поглаживает себя по руке – пытается успокоить себя и придать уверенности, на лбу появилась испарина – нервничает.
После своих слов психотерапевт направилась в палату к пациенту, около которой дежурили санитары. Взглянув в маленькое дверное окошко, Кокс увидела молодого мужчину, который был привязан к кровати. Лица она не видела, но зато уже сейчас была уверена, что эти меры были лишними. Кэтрин вошла в палату, оставив санитаров за дверью.
- Доброе утро, мистер Блекфайер, - мягко начала врач, поставив рядом с кроватью стул. – Меня зовут Кэтрин Кокс и я буду Вашим лечащим врачом, - девушка села на стул и только теперь узнала мужчину.
Тот самый Немед Блекфайер, которого везде ищут полиция и инквизиторы! Но что он тут делает? В смысле зачем ему быть здесь, если тут так просто его найти!
Ив никогда не одобряла действия террористов, однако, у каждого из них могли быть свои причины совершать противоправные действия. Во всяком случае, если у этого молодого мужчины действительно есть психические расстройства, будучи здесь, его можно попробовать вылечить.
- Вам удобно? – наверное, это был глупый вопрос, ведь он был привязан. Может, это и было бы удобно, если бы он не находился в лечебнице рядом с психотерапевтом, а, скажем, в обществе куда более развязной девицы, которая обещала бы сделать с ним кое-что очень приятное.
- Я спрашиваю, потому что хочу Вас развязать. Но чтобы это сделать, я должна быть уверена, что Вы не причините вреда никому в этой комнате, - тут же пояснила Кокс, даже не подав вида, что узнала в этом верфоксе, а это был именно верфокс, знаменитого террориста. Может, отвязать его было и не лучшей идеей, но по крайней мере так можно проложить маленькую дорожку к обоюдному доверию.
Наверное, это был тот случай, который комментируют, как «приплыли» или что-то вроде того. Немед, естественно, был прекрасно осведомлен, что им живенько так интересуются копы, но вот о том, что Инквизиция собственной персоной также проявила свой интерес, он узнал, только пока его везли в это прекрасное заведение.
Раз по инквизиторской части он уже на чем-то прокололся, то с копами обошелся попроще – он их просто побил. Копы оказались правильными и вместо того, чтобы ответить тем же, поволокли его в участок. Блекфайер честно оттоптал там пару дней, пока не нарисовался один из состайников и предложил выход, объяснив, что в полиции уже подкупили, кого надо. Первоочередной задачей все еще являлось избавления себя от внимания инквизиции, копы Блекфайеру были по барбану, так что много времени на раздумья лису не понадобилось.
Кстати говоря, заведение оказалось вполне приличным, но его неприязнь к больнице никуда не делась, в свое время мать постаралась для этого. Может быть, именно поэтому он себя так некомфортно чувствовал, что к сломанному носу одного из своих сопровождающих, да-да, все тех же, добавил еще и сломанную кисть руки. Даже был наказан за это, точнее привязан к кровати. До чего наивный персонал в больничках.
- Действительно доброе, - легко согласился верфокс и чуть сдвинулся, пытаясь принять хоть немного удобное положение, а заодно и рассмотреть, появившуюся в дверях, женщину. – Извините, что приветствую Вас в таком своеобразном положении, Кэтрин.
Изменчивая, а в том, что перед ним хамелеон, Бес был уверен на сто процентов, кажется, взглянула на него с не меньшим интересом. Приятная, темноволосая, с большими и добрыми глазами. Немеду всегда нравились брюнетки.
- Вы хотите поговорить об этом? – вопрос ее, как она и сама догадалась, был несколько несуразен, учитывая то положение, в котором он пребывал в данный момент. Однако, поправлять собеседницу не пришлось, она пояснила, в связи с чем был задан вопрос, на что кобель тихо вздохнул. – Видите ли, уважая мисс… или все-таки миссис? Кэтрин. Эта клиника не представляет для меня никакого интереса. Хотя, кому я вру, как убежище – это идеальное место. Да и мать, знаете ли, привила мне любовь к людям в белых халатах с самого моего детства. Так что я легко могу пообещать Вам, что никто из Ваших коллег, как и Вы сами, не пострадает.
Сама-то она должна была понимать, что ремни на его руках – лишь намек на безопасность окружающих вокруг. Возможно, они спасли бы их от человеческой агрессии, но не от зверя. Тем не менее, дав обещание, он как бы официально пообещал быть «хорошим мальчиком», чего никогда даже родной матери не обещал, а ведь порой она так просила об этом.
Когда ремни были расстегнуты, лис сел на постели и поправил футболку, теперь уже со своего удобного вертикального положения с новой долей внимания принимаясь рассматривать собеседницу.
- Могу я задать Вам вопрос? – Немед чисто на автомате пощупал карманы джинс в поисках сигарет, но они, конечно же, оказались пусты. – От чего меня будут лечить?
Кэтрин все же развязала лиса, даже не смотря на то, что он с сарказмом отзывался о любви к больницам и врачам. Однако теперь она поняла, зачем он тут. Он сам сказал об убежище. Вот только будет ли это место таким идеальным, если больным его не признают, или начнут лечение радикальными методами. При втором варианте из нормального человека можно сделать овощ, главное, знать какие препараты и в каких количествах давать.
- Мисс, - уточнила метаморф, наблюдая за тем, как мужчина что-то ищет. – Что-то ищите? Телефон, сигареты, ключи? Ваши личные вещи забрали на время Вашего пребывания здесь. Есть что-то, что Вы непременно хотели бы получить сегодня? - пояснила Кокс. Телефон здесь нельзя иметь, курить только под присмотром, никаких колющих или режущих предметов. Девушка встала и направилась к двери, чтобы попросить санитара отдать ей больничную одежду для Немеда.
- Ну, и коли Вы теперь наш гость… Вот Вам домашний костюм и тапочки. Переодеться можно после того, как мы закончим, - метаморф дала в руки лису белую футболку, свободные белые штаны, белые носочки и белые мягкие мужские чешки, вроде тех, в которых занимались танцами. К этому был приложен еще махровый халат, все было аккуратно сложено. Нет, она не издевалась, хоть со стороны могло показаться именно так. Форма для всех пациентов одинаковая, так же как и для санитаров, врачей и охраны. После чего, Кэтрин вернулась на свой стул, откинулась на спинку, села поудобнее, закинув ногу на ногу. Сейчас ее глаза были в истории болезни, которую ей выдал Питер. Контактная информация, адрес, имя, жалобы и куча незаполненных полей.
- Мой коллега, доктор Лайтман, предположил, что у Вас психоз. Но, как Вы уже, наверное, успели заметить, с этим диагнозом я не согласна, ведь Вы уже не прикованы, - задумчиво проговорила женщина, наблюдая за своим пациентом. Разумеется, она прекрасно понимала, что для двуипостасного вот эти кожаные ремни, как для питбуля резинка от трусов.
С виду он сумасшедшим не казался. Но, все сумасшедшие думают, что они вполне здоровы. Внешне, очень часто, симптомы болезни не проявляются без постороннего раздражителя. Это ведь все-таки не простуда.
- Вы сами, как считаете, чем больны? – многие из приходящих сюда сами себе придумывают болезни. В то время как действительно больные не понимают, куда их привезли, зачем и почему. Еще бывают совсем тяжелые случаи… - Прежде, чем ставить диагноз, я бы хотела провести обследование. Проверить, реакцию организма на аллергию и провести парочку тестов. Если все будет хорошо, Вы покинете наше заведение уже через пару дней, - Кэт достала из нагрудного кармашка ручку и приготовилась к опросу.
- У Вас есть какие-то жалобы на свое физическое состояние? Головная боль, какие-то страхи, может, Вы слышите какие-то голоса или видите странные образы? – спрашивала метаморф, намереваясь заполнить поля в карточке.
Что, значит, прикрывать его будешь? Не много ли чести? Вот если попросит, то может и прикрою, а так…
Лис пристально и с явным интересом рассматривал изменчивую, словно смакуя сам этот процесс. Рассматривал ее туфли, ноги, и чуть разошедшийся вырез халата. Ему даже стало интересно, была ли под ним юбка и какой она была длины, но взгляд также медленно поднялся к груди, а потом и к шее, пока не остановился на лице. На вопросы он не торопился отвечать, нужно было все обдумать.
- Мисс, - с легкой улыбкой повторил он, когда она сделала паузу после вопросов, и проследил за тем, как Кэтрин прошла к двери, чтобы забрать у санитара одежду для него. Которую, кстати, он легко принял из ее рук, совершенно спокойно поднимаясь с кровати и стягивая с себя футболку.
Он был уверен, что сейчас наедине с ней поговорить не получится. В наличии камер он также не был уверен, но предполагал, что врача не оставят наедине с буйным пациентом без всякого присмотра. Возможно, здесь одна стена вообще является стеклом с соседним кабинетом.
- Этим правилам я готов следовать, но мне все-таки хот елось бы иметь возможность курить в то время, когда я пожелаю. Иначе, знаете ли, будет лишний повод… - Немед одел белую футболку и взялся расстегивать джинсы, но на несколько секунд замешкался. – Что конкретно вызывает у вас сомнения? Для психоза мне нужно постоянно проявлять активность? Ваш коллега, видимо, не особо-то и компетентен в данном вопросе, раз настолько обобщил мой диагноз, да?
Слишком широким было понятие. Его, по сути, можно было приписать кому угодно, чьи взгляды хоть немного расходятся с нормами. Только нормы эти были не для сидхе установлены, а Немед был вообще далек от каких-либо норм. Не постоянно, конечно, а лишь периодически, потому как ежеминутная растрата сил была по-настоящему утомительной. В конце концов, он бы и без лекарств стал бы тем самым овощем, о котором подумывала мисс Кокс.
Лис тем временем уже избавился от джинс и примерил такие же белые, как и футболка, штаны и даже успел надеть носки и своеобразную больничную обувь. Ну, разве он не идет навстречу? Старается, показывает себя с лучшей стороны. Кэтрин просто обязана была это оценить.
- А вот это правильно, - кобель охотно поддержал планы изменчивой на будущее и снова сел, так и не притронувшись к халату. – Это говорит мне специалист. И диагноз Вы мне поставите, - молодой мужчина внимательно посмотрел в глаза мерцающей и закончил фразу, - правильный.
Последовали вопросы, на которые лис снова не торопился отвечать. Для начала он поудобнее улегся все на той же кровати и за отсутствием подушки, закинул руку под голову, разглядывая потолок.
- Боль, страхи, - согласно кивал он и на фразе о голосах даже повернул голову к собеседнице, вновь посмотрев на нее. – Голоса? О, да, я слышу голоса. Они говорят мне, что я что-то должен изменить в этом мире. Должен положить конец несправедливости. Они приказывают. Я не могу им противиться, мой разум полностью в их власти. Отсюда и страхи, понимаете? Возможно, у меня даже мания преследования. Или как это называется по-научному?
Метаморф слушала речь пациента, которая не была чем-то ненормальным. Несколько диагнозов она уже исключила на ходу.
- Хорошо, я постараюсь это устроить. Но курить придется только в специально отведенных для этого местах. В любом случае, это заведение не тюрьма, эта палата не камера. С девяти утра и до пяти часов вечера Вы можете свободно гулять по территории больницы. Ну а после пяти на улицу выходить не положено. В десять отбой, - немного подумав, сказала Кэтрин, намеренно упомянув про тюрьму и камеры.
- Видимо, на моего коллегу Вы произвели неизгладимое впечатление, а он слишком эмоционален и беспокоится за персонал, - продолжила женщина, после рассуждений Немеда. – Кроме того, за все время, пока мы беседуем, Вы не проявляете симптомов психоза. Даже самых незначительных, - тем временем молодой человек начал переодевать при ней, что совершенно не характерно для больных людей. Те, кто страдает психическим расстройством, болезненно относятся к тому, что на них откровенно смотрят во время того, как они переодеваются. Однако про себя она успела отметить слаженность тела «больного». Хотя, какой же он больной? Хитрый, хорошо организованный преступник.
- Чего Вы боитесь? Голоса, которые… приказывают Вам что-то сделать, опишите их. Что они заставили Вас сделать? – а вот это уже интересно… Кокс сделала пометку в истории болезни, достала из кармана маленький фонарик и придвинула свой стул ближе к кровати, предварительно попросив мужчину сесть к ней лицом. Как только лис сел, метаморф приблизилась к лицу мужчины и посветила фонариком в глаз, чтобы снова потом сделать пометку в карточке.
- Вас мучает совесть за то, что Вы сделали? – Кэт внимательно наблюдала за реакцией зрачка. – Мания преследования? Или за Вами действительно кто-то гонится? Давно это ощущение появилось? – тихо спросила Кокс, всем своим видом показывая, что за нос ее водить не получится, что она давно узнала его, а теперь разыгрывает спектакль под названием «бурная рабочая деятельность». Если уж поступил пациент, то надо работать. Только вот главврач о существовании сидхе не знает, а значит, придется импровизировать и делать все анализы самостоятельно. Ну или использовать магию.
- Аллергия на какие-нибудь препараты есть? Употребляли когда-нибудь наркотики? – снова вопросы, снова пометки. В коридоре послышались торопливые шаги и голос Питера, который желал удостовериться, насколько женщина справляется с «агрессивным». В маленьком дверном окошке замаячили тени, а уже через пару секунд появились удивленные глаза коллеги. Тут же дверь открылась и в проеме появился коллега.
- А вот и доктор Лайтман, - флегматично сказала морфа, убирая в карман фонарик и ручку. – Ну что ж, мистер Блекфайер, на этом мы пока приостановим наш разговор. В час дня Вас отведут на обед, а после жду Вас у себя в кабинете. Мы продолжим. Ваши вещи я забираю, - мисс Кокс встала со стула, отставив его на место, после чего забрала джинсы и футболку мужчины, и направилась к выходу, где отдала вещи сослуживцу.
Взгляд лиса снова устремился на собеседницу, когда та заикнулась о тюрьме и камере. Очень любезно было с ее стороны дать ему понять о своем молчаливом решении. В конце концов, можно было сказать, что и он был с мисс Кокс почти откровенен, что она должна была оценить в полной мере. Естественно, вся эта ситуация подразумевала определенные убытки, но и предполагаемая сумма вознаграждения для его новоиспеченной помощницы не могла идти ни в какое сравнение со свободой террориста.
- Я боюсь за свою жизнь, - все так же откровенно ответил лис и податливо поднялся, сев на кровати, когда Кэтрин придвинула стул ближе. Он подался вперед, упираясь ладонями в сидение стула у ее бедер и посмотрел в темные глаза изменчивой, пока она что-то высматривала в его собственных. – Они разные, но ни один из них мне ничего не приказывает. Они советуют, направляют. Указывают мне правильный путь. Вы никогда не слышали внутри себя ничего подобного?
Он наблюдал за тем, как брюнетка периодически делает какие-то записи в своем блокноте, но ему это было не интересно. Возможно, когда-то, в детстве, он боялся всех этих вопросов и не понимал их сути, но теперь его это только забавляло. Тем временем, изменчивая задавала все новые и новые вопросы и Бес не мог их игнорировать.
- А что я сделал? – кобель несколько помрачнел после вопроса о совести и взгляд его стал более пристальным. – Моя совесть чиста, я не стремлюсь к прибыли, а следую зову сердца. Я чувствую ответственность за тех, кто мне доверился и обязан их защитить. Мама в детстве не дарила Вам хомячков?
Парень убрал руки, услышав шаги за дверью еще до того, как в окне замелькали фигуры и сел прямо, чуть расслабившись. Их слишком быстро прервали, дверь распахнулась и в проеме показался тот перепуганный придурок, что «принимал» его.
- Очень жаль, что Вы уделили мне так мало времени, - Немед улыбнулся, хотя, улыбка была подобна оскалу и поднялся следом за Кэтрин, демонстрируя манеры истинного джентльмена, но при этом планируя еще раз показать доктору Лайтману, что его присутствие поблизости не желательно.
Удовольствие от нахождения в палате было трудно получить и хотя он во второй раз поумерил пыл, пугая коллегу Кокс звериными замашками, к постели его привязывать больше не стали. Несколько часов он мерил неторопливыми шагами периметр маленькой комнаты, а потом в динамике под потолком послышался призыв на обед. Обстановка начинала раздражать Блекфайера и только перспектива разговора с Кэтрин тет-а-тет заставляла лиса держать себя в руках. Он чувствовал, что долго здесь не протянет.
- Вы позволите? – Немед приоткрыл дверь кабинета и дождался разрешения прежде, чем пройти внутрь и занять место в кресле перед столом мисс Кокс.
В столовой оборотень не задержался, здешнему персоналу нечего было предложить существу, чей метаболизм практически вдвое превышает человеческий.
- О чем мы будем говорить?
– Кэт, ты понимаешь, как это опасно? Он вчера из меня чуть душу не вытряс, пока… - Лайтман сам сейчас едва ли не агрессивен, пытаясь образумить метаморфа. Женщина его почти не слушала, хотя от его тона и манеры говорить уже начало свербить в ушах. Как бы объяснить ему, что этот пациент не опасен и время пребывания Блекфайера здесь зависит исключительно от того срока, который необходим только ему, независимо от его здоровья. Он здоров физически, а психологически просто неустойчив, как и большинство сидхе. Эта неустойчивость вовсе не повод держать его здесь и лечить от несуществующих болезней.
Ведомая коллегой, Кокс вернулась в кабинет, в пол уха следя за рассуждениями психотерапевта и уже грешным делом подумывая о том, чтобы его самого посадить на сильные успокоительные.
- Питер, почему ты себя так ведешь? – эта фраза была похожа на строгое замечание мамочки к своему непоседливому сыночку, однако такая формулировка на мгновение остановила непрекращающийся и красноречивый щебет мужчины.
- Это стресс! Кэт, я волнуюсь за тебя, как ты не понимаешь? Этот парень, да он же псих! – сказал врач, снова переводя тему на пациента.
- Твой стресс вызван тем, что я спокойно говорила с нашим новым гостем, и он спокойно и адекватно отвечал мне на вопросы? – уточнила девушка, наблюдая за тем, как изменилось лицо Лайтмана. Он был удивлен словами своей коллеги. Не может быть, чтобы парень за одну ночь обрел рассудок. – Сейчас ты представляешь большую опасность, чем он. Вчера у него тоже был стресс. Если бы тебя привели сюда под руки, я уверена, ты был тоже себя агрессивно вел, а если бы позволяли физические навыки и сила, тоже кому-нибудь чего-нибудь сломал. И тебя бы тоже привязали к кровати на ночь, и ты бы тоже невзлюбил того, кто распорядился тебя заковать, - на этот момент Кэтрин и Питер уже были в ее кабинете, где она собиралась заняться заполнением карты Немеда. В практике такое сравнение поведенческой модели сидхе и человека было грубой ошибкой, но не сейчас, когда человек даже не подозревает о существовании сверхъестественных существ. Теперь это сравнение было самым простым примером и объяснением поведения как гостя клиники, так и работника.
- То есть, ты хочешь сказать, что парень здоров и ему здесь не место? – не отставал коллега, что заставило Кэтрин оторваться от созерцания бумаг.
- Я хочу сказать, что мы должны провести все тесты и если он их пройдет, то выйдет отсюда в установленный законом срок. Десять дней, - спокойно заявила женщина, глядя в глаза собеседнику. – Если нет, то он останется здесь на дальнейшую реабилитацию до полного восстановления.
- Заключим пари? Если выиграю я – ты пойдешь со мной на ужин, - немного подумав, сказал Питер. Эта перспектива не радовала Кэтрин ни секунды.
- Здоровье пациента не то, на что можно ставить.
- Боишься проиграть? Так у меня хотя бы есть шанс побыть с тобой вне работы… Ну же!
- Хорошо. Если выиграю я – ты отстанешь от меня и дашь спокойно работать. Какой диагноз?
- Диссоциативное расстройство идентичности. У тебя десять дней, - коллеги пожали друг другу руки, и мужчина удалился, едва ли не прыгая от радости, ведь если бы Немед был действительно болен, то диагноз был бы вероятно верным. Метаморф усмехнулась и вздохнула, принимаясь за работу снова.
***
- Да, проходите, присаживайтесь, - Кэтрин приветливо улыбнулась появившемуся мужчине и жестом пригласила его в кресло напротив своего стола. Здесь было светло и уютно. Белые стены закрывали темные полки с литературой в цвет с остальной, такой же темной мебелью. За большим зеркалом, что висело сбоку от стола, скрывалась камера, что вела записи бесед с пациентами и сейчас была включена.
- Как отобедали? – встречный вопрос, прежде, чем ответить. Девушка отложила свои записи и полностью переключилась на верфокса. – Мы будем говорить о Вас… - легкая улыбка посетила молодое лицо. Она откинулась на спинку своего кресла и принялась слушать.
- Мы вернемся к разговору о Ваших голосах, о которых Вы уже упоминали ранее, - девушка сделала некоторую паузу, - сначала Вы сказали, что они приказывают Вам что-то сделать, а потом, что они направляют Вас и указывают правильный путь. Опишите их, они мужские или женские, как они с Вами говорят? У каждого голоса какой-то свой характер? – попросила Кокс, вспоминая сузившиеся зрачки сразу после ее вопроса о совести и появившейся мрачности после слов о тюрьме. – Вы так же сказали, что боитесь за свою жизнь. Почему? Вам кто-то угрожает или это иной страх?
Отредактировано Ева Уайт (12.04.2014 21:50:29)
Немед удобно устроился в кресле, вместе с этим осматривая обстановку и подметив, что с кабинетом мисс Кокс дизайнеры поработали на славу. Сам Блекфайер белый цвет не любил, хоть и не мог сказать, почему конкретно и только догадывался о том, что цвет этот обоснованно ассоциируется с чистотой во всех ее смыслах. Может быть, для него это были какие-то не особо приятные воспоминания о периодических посещениях таких вот белых кабинетов и таких же белых медиков, сейчас углубляться в самокопание, учитывая обстановку, в которой он находился, было бы крайне глупо.
Вопрос о трапезе был справедливо опушен, так как показался лису сущей формальностью или обычной вежливостью. Участием, если правильнее, в котором террорист совершенно не нуждался даже с учетом того, что собрался строить из себя психа.
- А я уже было надеялся, что мы, наконец-то, поговорим о Вас, - перевертыш улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку кресла, ладонью погладив подлокотник и оценив натуральность материала. – Но я не настаиваю.
Так как пожелание оборотня было скорее способом разрядить обстановку еще больше и показать Кэтрин, что сам он весьма настроен на продуктивный диалог, лис все-таки дал изменчивой для начала высказаться и задать вопросы. После этого в кабинете повисла короткая пауза, в течение которой Блекфайер с интересом смотрел на собеседницу, заодно прикидывая возможный ход предстоящей беседы.
- По большей части, голоса мужские и несомненно, у каждого голоса свой характер. Наверное, это, в какой-то степени, зависит от той обстановки, в которой я нахожусь. Иногда они пытаются приказывать, но, признаюсь честно, с самого детства не любил ни приказов, ни советов. Может быть, только поэтому я до сих пор им противлюсь, - с лица молодого мужчины исчезла улыбка, но оно так и осталось спокойным. – Ведь это всего лишь попытки управлять мной. Но, знаете, иногда в них слышен страх и тогда я становлюсь совершенно решительно настроен.
В какой-то степени, Бес сейчас был совершенно откровенен с брюнеткой, сидящей напротив. Если, конечно, та полностью осознавала затеянную им игру. Немед подумал о том, что таким способом она могла бы тянуть из него много чего, вплоть до подробностей деятельности террориста, что вряд ли попадала под описание рядового «нормального» человека и по всем пунктам бы подходила под симптомы, приписываемые здесь.
- Нам всем стоит опасаться за свою жизнь, если мы будем сидеть, сложа руки. Вы до сих пор не поняли, что численность этих жизней зависит не от нас? Если так, то Вы в том большинстве, которое все еще верит в светлое будущее, - оборотень вздохнул тихо, будто уже смирился с этим фактом. – У меня будет к Вам одна маленькая просьба. Мой очень хороший друг, почти брат, будет интересоваться моим состоянием и ходом лечения, если таковое потребуется. Не отказывайте ему в подробностях. Скорее всего, он захочет встретиться уже сегодня, но совершенно не переносит больничных стен, если Вы понимаете, о чем я…
Они с Домианом прекрасно понимали, что благодарность в денежном эквиваленте будет намного приятнее, чем благодарность, вынесенная словами. Принимать ее или нет, Кэтрин будет решать сама, а они смогут определиться, готова ли мисс Кокс помочь им в их маленьком обмане или предпочтет остаться в стороне. Инквизиторы, скорее всего, нарисуются здесь уже в ближайшее время. Может быть и не сегодня, но завтра точно начнут подпирать двери и его палаты и кабинета Кэтрин, а это станет существенным неудобством.
– А Вы хотели бы поговорить обо мне? - Кэтрин улыбнулась, когда мужчина высказал свое предположение. Говорить с пациентами о себе бывает чревато последствиями. Кто-то из пациентов может быть не согласен со своим лечением или диагнозом, а по выходу могут натворить нечто не очень хорошее с лечащим врачом или его близкими. Кто знает, что взбредет в голову и что нарисует воспаленный разум человеку. Большинство психологов не нарушают это правило, но бывает, что после рассказов о себе люди, да и сидхе, чувствуют себя более раскованно и доверия проявляется больше. На этот момент лис выглядел расслабленно, улыбался и не говорил сверхъестественных вещей. Внутренний голос был у всех, а при диагнозе, о котором говорил Питер, голоса имеют не просто характер, а «личину», которые овладевают сознанием и после этого «овладевания» базовое Я не помнит что происходило. Таким образом, мозг и сознание как бы защищают себя от негативного воздействия окружающей среды, позволяют человеку справиться с различными сложными ситуациями. Этих второстепенных Я может быть два, четыре, со временем их количество может увеличиваться и достигать нескольких десятков. К счастью, а может, к сожалению, многие пациенты сами себе надумывают этот диагноз. Этот скачок произошел после 1957 года, когда была выпушена книга, а затем фильм «Три лица Евы». Многие читатели и зрители были слишком впечатлительными, что привело к особому интересу к этому заболеванию. Затем, в 1973 году вышла еще одна книга и фильм «Сибил». А в период с 1980-1990 года число пациентов с диссоциативным расстройством идентичности выросло в разы. Большинство больных даже не подозревают о том, что в них еще кто-то есть.
- Давно появились эти голоса? – спросила женщина после того, как мужчина охарактеризовал свои «голоса». Из его рассказа Кэт поняла, что это не галлюцинации, даже если эти голоса он и слышит. – А от кого зависят жизни людей? – девушка немного прищурилась, внимательно наблюдая за своим гостем. Наверное, она все же была с ним согласна в этом плане. Плыть по течению проще простого, сидеть и ничего не делать, отдаваться на волю случаю не всегда верное решение. Если удача однажды тебе улыбнулась, это вовсе не значит, что она будет улыбаться тебе постоянно. Движение – жизнь, не только в буквальном смысле, но и фигурально выражаясь.
- Хорошо, если он придет, я с ним встречусь. Вы сами хотите с ним побеседовать? – пообещала женщина, немного кивнув. – О, кстати… Чуть не забыла, - Кэт открыла ящик стола и достала оттуда сигареты и зажигалку Немеда, которые тут же вернула, как и было обещано.
- Скажите, у Вас бывают провалы в памяти, проблемы со сном, аппетитом? – снова вопросы в продолжение уже начатого ранее опроса. Все перечисленные симптомы болезни, на которую сделал ставку Лайтман, встречаются вместе при психологической травме в детстве. Да и вопрос Кокс про обед, который лис счел недостойным своего ответа, был не просто вежливостью или участием, а обязательной информацией для постановки верного диагноза.
Он понимал, что все это были лишь формальности. Сейчас он пройдет эту муторную процедуру и его оставят в покое. Ему лишь нужно было, чтобы Кэтрин начала ему доверять, тогда они сработаются. Если же нет, то покорчить из себя психа, не такое уж сложное занятие. Разница лишь в том, чтобы не переборщить и не загреметь со своим диагнозом в тюремный госпиталь, откуда ему уже выйти не дадут. Нужно было сердечный приступ изображать, а не демонстрировать зверя, который, откровенно говоря, знатно волновался от всей этой чертовой ситуации.
- Не очень давно, но это уже имеет результат, - лис перевел взгляд на собеседницу и по ее лицу понял, что она над чем-то задумалась, о чем явно говорили мелкие складочки на лбу, на что молодой мужчина мягко улыбнулся и пожал плечами. – Я не о людях говорил, - спокойно поправил он Кэтрин, наблюдая за ее реакцией.
Конечно же, он имел в виду сидхе и то, как умело Инквизиция контролирует их численность, сталкивая интересами и пользуясь мелкими конфликтами, как способами в очередной раз проредить эту численность. Сидхе видели в этом только не справедливость, но не потому что их откровенно вырезали, посчитав «вот этих вот двух рыбок» уже переизбытком, но видели только вопиющее нарушение их прав, когда казнь устраивали прямо на месте. Такое процветало в стаях. Правильно, оборотни славились силой, а не магическими способностями, на которые крестоносцам было плевать. Будто они защищали только свои святейшие шкуры, а не целого населения островов. В конце концов, эту тему сейчас лучше было оставить, что он и сделал, переключившись на новые вопросы мерцающей.
- Нет, если Вы с ним поговорите, этого будет достаточно, - Бес благодарно кивнул на согласие изменчивой встретиться с приятелем и удивленно проследил за Кэтрин, выложившей на стол его сигареты и зажигалку. – Ваша доброта безгранична.
Лис убрал свои вещи в карман легких больничных штанов и снова сел прямо, делая небольшую паузу после вопросов мисс Кокс. Он уже слышал когда-то все эти вопросы и никогда не задумывался о том, что на них нужно отвечать как-то по-особенному.
- Иногда у меня бывают проблемы со сном. У меня очень чуткий слух и порой любой шорох невероятно нервирует, - и опять Немед ничуть не соврал, после сильной усталости не всегда было легко заснуть. – Особенно тогда, когда мне обязательно нужно выспаться.
Не о людях, разумеется. Но если ты продолжишь вот так вот уточнять о ком именно ты говоришь, то выйти отсюда в ближайшее время ты вряд ли сможешь. А эти записи, конечно же, будут просматривать… Тогда ты не отвертишься. И я попаду под раздачу вместе с тобой.
Кэтрин кивнула и немного вздохнула, поведя бровями. Она не могла дать ему отмашку «замолчи и не болтай лишнего», он не мог прочитать ее мимику так, как она хотела бы, словом, она полагалась на его интуицию – шестое чувство, если не человеческой сущности, то звериной.
- Как думаете, сегодня ваш сон будет тревожным? – спросила брюнетка, чтобы понять, стоит ли дать ему какие легкие (для сидхе) таблеточки, или может сделать укол в попку? Словом, укольчик его сегодня ждал в любом случае. Ничего страшного или особенного – обычные витамины, которые и настроение будут держать нормальное, и для здоровья вообще полезно.
- Давайте поговорим о вашей семье, - предложила метаморф, сделав очередную пометку в бумажках. Видимо, это была самая нудная часть работы психиатра – постоянная бумажная волокита. Увы, но без этого никуда. – Расскажите, в каких отношениях вы были с вашей мамой, с папой, - попросила она. Часто, точнее практически всегда, психологические проблемы идут из детства. Частые скандалы в семье, развод родителей, или наоборот слишком внимательное отношение ко всему, что делает чадо, чрезмерное проявление любви, или же ее недостаток – все это накладывает серьезный отпечаток на еще не окрепшую личность ребенка. Со временем эти отпечатки выливаются во что-то крайне неприятное: странные привычки, замкнутость, лицемерие, вранье даже по самому незначительному поводу, страсть к насилию, крови, желание убивать, ненависть к социуму, панические страхи, да и страхи вообще…Конечно же не все люди, да и не все сидхе подвержены этим отклонениям. Моральная подготовка, темперамент, воспитание, характер у всех разный и о последствиях не слишком счастливой семьи можно только гадать.
Кокс внимательно слушала мистера Блекфайера, отмечая его изменившееся состояние. Было видно, что он волнуется, а может, волнуется зверь. Говорить о своей семье бывает не особо легко, особенно в кабинете у врача. Пока мужчина вещал, женщина включила метроном, решая проверить его реакцию на этот прибор.
- Давно ли вы были в продолжительных отношениях с кем-нибудь? Больше двух месяцев? – отсутствие личной жизни так же сказывается на эмоциональном состоянии. Всем известен факт, что при долгом отсутствии секса человек становится более агрессивным, раздражительным. Ну и, чего скрывать, Кэт было интересно, есть ли кто у этого мужчины, влюблен ли он, и интерес этот был чисто женским.
- Я вас поняла. Пока я выпишу вам несколько лекарств, которые вы должны будете принимать в обязательном порядке. Их вы получите уже сегодня после ужина, так что советую вам плотно покушать. А сейчас я сделаю вам укол. Это витамины, которые спровоцируют выброс эндорфинов в организм, они помогут вам справится с тревогой, если вы вдруг ее почувствуете, а так же помогут вам сегодня хорошо отдохнуть ночью. Вы же знаете, что за эндорфины и какую функцию они выполняют в организме каждого человека, - женщина немного улыбнулась, поднялась со своего места и прошла к шкафчику, где у нее были спрятаны медикаменты. В шприц она набрала витаминку и вернула свое внимание к лису.
Ей так и хотелось сказать игривое «оголяйте попку», но вместо этого она произнесла только: - готовьте ягодицу.
Он бы и не стал улавливать какие-то там поданные знаки. Она его сама выводила на щекотливую тему и должна была предполагать, что что-нибудь провоцирующее вылезет, а значит, ей и нести за это ответственность, не ему.
- У меня никогда не было тревожных снов, - спокойно ответил он на вопрос. – Он просто либо есть, если мне не мешают, либо нет, если на это есть причины.
Обычный ответ, никакого скрытого смысла в нем не было и Бесу пока было непонятно, с чего Кэтрин решила, что у него проблемы глубже, чем кажутся на самом деле. Заострять на этом внимание она и не стала и неожиданно перевела тему разговора на его личную жизнь. Да не на настоящую, а ту, о которой лис теперь предпочитал не говорить.
- Почему были? – взгляд оборотня стал вопросительным, но он пожал плечами. – Они живы и здоровы. Ничего плохого я им не желаю, наоборот. Я им многим обязан. Матери – за образование, например. Отец всегда во всем меня поддерживал, пока мы вели бизнес вместе. Хотя, теперь я их немного разочаровал. То есть, я хочу сказать, что наши взгляды на некоторые вещи разошлись и по этой причине мы перестали общаться.
Волновался Немед не из-за разговора о родителях, скорее, из-за того, что тема о них была тесно связана с воспоминаниями о пропавшей Шелли. Как бы лису не хотелось верить, но забыть об этом не получалось. Раньше, стоило кому-то хоть пройтись по краю чего-то, напоминающего о ней, кобель впадал в бешенство, не желая мириться с предательством, но теперь это уже было в прошлом. Может, поэтому он и не смог находиться рядом с матерью и отцом, который, кажется, до сих пор винил его в пропаже сестры.
Изменчивая вновь поменяла тему разговора, хоть и не такую далекую от предыдущей, но Блекфайер не сразу отвлекся и какое-то время молчал, глядя в сторону, а потом неожиданно улыбнулся и посмотрел на Кэтрин.
- Я по Вашему настолько ненадежный, что не способен на длительные отношения? – последовал тихий смех, Беса позабавило такое восприятие себя, но он ведь решил не врать мисс Кокс и поэтому, просмеявшись, ответил. – Я сейчас состою в браке и у меня есть дочь. Ей недавно исполнилось пять лет.
Фредерика, мать Александры хоть и не была той, с которой он готов был связать свою жизнь до конца дней, но они же как-то умудрились протянуть вместе вот уже более пяти лет. Хотя, еще пару лет назад он не скрывал уже, что она своими капризами и попытками привлечь внимание, стала ему надоедать.
Поначалу звук метронома ему не мешал. Возможно, мерцающая и была спецом по копанию в человеческих мозгах, но с сидхе некоторые приемы вряд ли проходят. Этот прием был явным перебором, учитывая развитый, более, чем у остальных видов, слух оборотня. Не удивительно, что, в конце концов, тиканье начало раздражать зверя, о чем он не собирался молчать, зарычав недовольно:
- Выключи, а то я разнесу это дерьмо к чертовой матери.
Не смотря на то, что взгляд лиса стал жестче, с кресла он все же поднялся. Укол все равно никакого действия не возымеет, так что стать зомби, пускающим слюни, лис не боялся.
О, значит, сегодня ты не поспишь, учитывая твой чуткий слух и склонность к агрессии. Не забывай куда ты попал, это же больница для умалишенных.
Ночью всегда было тяжелее, чем днем. Пациенты, чей разум подвергся насилию и теперь был поврежден, всегда видели какие-то страшные несуществующие образы во тьме. Не все, конечно же, но даже они доставляли кучу проблем – крики и мольба о помощи, плач, кто-то пел какую-то песенку для собственного успокоения (или от скуки), кто-то с кем-то разговаривал или просто бродил по палате, шоркая тапочками, будто не человек ходит, а Кентервильское приведение. Особо активные пытались убежать из больницы, пробраться в комнату к своему соседу, чтобы физически заткнуть храпящего/поющего/орущего, или отправится просто погулять по территории, наслаждаясь ночным воздухом. Таким давали успокоительное, но не каждый день, чтобы иметь надежду на выздоровление. Привязывать тоже не всегда вариант и это только в случае, если пациент может причинить себе или другим вред. Некоторые коллеги Кокс особенно любили выписывать кучу успокоительных, практиковали привязывание или в первые же дни без должного обследования назначали антропинокоматозную или электросудорожную терапию. Кэт не одобряла столь скоропалительных выводов в назначении такого серьезного лечения, но она была всего лишь рядовым психиатром, которого никто не слушал. Кокс не любила делать овощи из людей с помощью препаратов и терапий, потому что она не хотела бы, чтобы ее так же лечили в случае помутнения рассудка с ее личинами метаморфа.
- Я не считаю, что вы ненадежны. Я спрашиваю, потому что моя задача поставить вам правильный диагноз, а для того, чтобы это сделать, мне необходимо выявить возможные ситуации, которые могли бы подорвать ваше эмоциональное и психическое состояние, - пояснила женщина не отводя глаз с Немеда. Подобную реакцию на метроном она ожидала, так что не особо удивилась и уже тем более не испугалась лиса. Когда он встал, Кэтрин все же остановила стук прибора, затем смочила ватку в спирте из-за которого недовольно чихнула – резкий запах ударил в нос. Она немного приспустила штанину мужчины, нащупала местечко помягче: - расслабьтесь, Немед, а то больнее будет. Это всего лишь витамины, - попросила она, чувствуя пальцами мышечное напряжение. Она едва сдерживала усмешку от всей этой ситуации с террористом и его появлением здесь. Сейчас в ее руках была его дальнейшая судьба – это давало ложное ощущение превосходства и неуязвимости, она почти Богом себя чувствовала. Обработав место для укола, одним точным движением она ввела иголку и медленно, как того требует медицина, начала вводить витамины.
- Вот и все, - констатировала психотерапевт, приложив ватку к уколу и, закрыв иголку от шприца колпачком, выкинула его в урну, попросив одеться. – Давно вы виделись с супругой и дочерью? – Это был последний вопрос, который на сегодня она хотела задать. Дальше ее ждали и другие пациенты среди осмотра которых ждал еще таинственный друг Блекфайера, с которым нужно было поговорить. К слову, факт наличия брака и ребенка ее немного расстроил, естественно, она и виду не подала. Ей понравился мужчина, хоть он и был «плохим парнем» с возможными отклонениями.
Про себя лис пытался прикинуть, что могло привести Кэтрин в человеческую больницу и что побуждало ее возиться с умалишенными, состояние которых, в большинстве своем, не оставляло сомнений в диагнозе. Кроме любопытства, ничего в голову не приходило, и он даже успел убедить себя в этой мысли, пока девушка была занята тем, что тыкала в него иголкой. Ощущение было, конечно, не из приятных, но он не стал хмыкать на предупреждение брюнетки, лишь обернулся на нее, дав понять, что она его повеселила своим замечанием.
Ватка, которой Кокс орудовала до того, полетела вслед за шприцем, и лис подтянул одежду, разворачиваясь к собеседнице. К доктору. Она была красивой женщиной, и им нужно было поговорить наедине. Не в том плане, что это было как-то взаимосвязано, а просто, потому что террористу нужно было убедиться, что они друг друга поняли.
- Вообще-то, я не официально женат, - выдал Блекфайер малоинтересный факт, ощутив, что Кэтрин зацепилась за определенную тему. – Мы не живем вместе, но она считает, что дочь нас связывает. Разубеждать ее бесполезно и поэтому мы видимся изредка.
Изменчивая, может быть, вела себя сдержанно, но именно по смешинке в глазах, не смотря на серьезное выражение лица, он и понял, что тема уже не касается его диагноза. Хотя, вряд ли именно это побудило его к дальнейшим действиям. Точнее, он бы не был так уверен, что именно какие-то знаки, которые он уловил, заставили его довольно уверенно перехватить Кэтрин за локоть и довольно уверенно, и без всяких намеков на грубость, притянуть ее ближе к себе.
- Можем ли мы позже поговорить? Без всяких осведетельствований, - лис смотрел прямо в глаза изменчивой, словно та только взглядом сейчас и ответит ему. Непростительно близко, так, что даже чувствовал чуть повыветрившийся, но все еще приятный аромат парфюма. Может быть, это даже был и не парфюм, а гель для душа или шампунь, зверю это было не интересно. Хотя бы потому что совсем не приятный запах привлек его, а именно та близость, которой он сам и был виновник. – Как Вы думаете, Кэтрин, факт Вашего замужества сейчас мог бы остановить меня от более решительных действий?
Им для диагноза, кажется, нужно было его неадекватное поведение и оборотень умел удивить, даже не смотря на мирно протекающий до этого разговор. Ему и не нужно было поводов, достаточно было собственного характера. Именно характера, а ни каких-то там отклонений, которые искала Кэтрин, задавая все эти вопросы о его жизни и самочувствии. Вот и сейчас, можно было подумать, что лис опустит руку и спросит, может ли он быть свободен, это было бы логично с точки зрения этой их психиатрии.
- Вы ведь не учли того, что походу разговора, наблюдая за Вами, я мог возжелать большего, правда? – звериные движения всегда точные, направленные на результат. Бес отпустил локоть девушки, но лишь для того, чтобы перехватить ворот белоснежного халата и легко рвануть его в стороны, лишь уловив стук рассыпавшихся пуговиц, обнажая хрупкие плечи и грудь, прикрытую еще сексуальным кружевным бельишком. Интересно, для кого она принаряжалась после утреннего душа. На самом деле длилось это пару мгновений, после чего перевертыш таким же рывком развернул изменчивую спиной к себе, удерживая поперек груди и чувствуя под ладонью такую маняще упругую плоть. Немед рыкнул довольно, чуть сжимая пальцы и приблизившись к уху мерцающей, закрытого от него темными волосами, уже тише добавив, так, чтобы только она слышала. – И что Щит на двери будет держать Ваших коллег ровно столько, сколько мне нужно будет.
Нечастые встречи с неофициальной супругой и дочерью, о которых сказал Немед, были показателем того, что мужчина практически ими не дорожит. Во всяком случае, это абсолютно точно касалось жены. Если сидхе любит, то вряд ли он будет убеждать свою вторую половинку в том, что им лучше не видеться. А учитывая род занятий лиса этот факт почти терял весь смысл. Желание уберечь близкого от возможной расправы часто перевешивает чувства привязанности, любви и прочего, но не в этом случае. Слишком безразлично он говорил о родных.
Его действия не удивили ее и не испугали. Этот рывок не был приступом безумия или психопатии. Больные часто ведут себя неадекватно с докторами, так что это было чем-то обыденным для Кэт.
- Можем. Но если Вы продолжите в том же духе, это будет затруднительно, - спокойно сказала женщина, но на Блекфайера это не возымело никакого действия.
Спокойствие, только спокойствие! Так было написано в книге шведской писательницы Астрид Линдгерн. Кокс вторила этой фразе и сохраняла равновесие в этой ситуации. Кипельно-белое белье на ней, что скрывалось под халатом – да пусть смотрит, если хочет. Ив никогда не была застенчивой и стеснительной, особенно рядом с мужчиной, которого это могло бы позабавить и спровоцировать на более грубые действия. Движения Немеда раскрывали перед ней все его тайны и лишь усугубляли его положение, а слова лишний раз подтверждали отсутствие безумия даже в зачатках.
- Большего желать вполне естественно, - туманно изрекла девушка. Если он так намекал на «большее» в сексуальном плане, то вряд ли его половой орган послушно поднимется в ближайший час. Эффект витаминов на людей был гораздо более ощутимым, а на лисе с его ускоренным метаболизмом и звериной натурой действовали, но не так сильно. - Но чего Вы хотите добиться, Немед? Выставлять себя психом в этом месте чревато последствиями. Думаете, что если Вы преступник с веселой кучкой таких же, как и Вы, Вам удастся отсюда сбежать? Это не так просто, даже для лиса, - она говорила тихо, чтобы камера не зафиксировала ее слов, не угрожала, а просто излагала факты. Если Кокс захочет, то сможет вышибить наглеца из окна этого кабинета, а в дальнейшем сделает его своей послушной зверушкой. Пусть он был сильнее в физическом плане, но Кэт была высшим магом, против которой сила верфокса слабо поможет. Сдержать его буйство, усыпить уже сейчас, выбить всю эту спесь можно, но тут была камера, что сдерживала ее от применения колдовства. Не просто будет объяснить потом, каким образом так быстро подействовало снотворное или как случилось, что такая хрупкая девушка отшвырнула от себя зрелого, хорошо подготовленного мужчину. Если только Немед перейдет «красную линию», то уже не выберется отсюда в ближайшие годы. Так нужен ли ему был такой противник?
- А вы сами учли все факты своего пребывания здесь в окружении массы психически нездоровых и меня? Кажется, Вы позабыли о том, что со мной лучше не ругаться, - едва слышно прошептала метаморф, повернув голову к мужчине. Она немного улыбнулась, положила свою руку на его запястье и потянула в сторону, в надежде высвободиться. – Уходите, пока не сделали себе хуже.
Для самого Немеда нечастые встречи с семейством не были показателем чего бы то ни было. Если только собственной занятости. Немного ненависти к матери его дочери и нежелания возиться с лисенком, он этого совершенно не умел. Если бы он знал, что Кэтрин думает именно об этом, то, наверное, посоветовал бы ей совместить свои знания еще и с биологией, мерцающая слишком очеловечилась и совершенно не осознавала, что гребет сидхе, пытаясь уровнять их с людьми. До чего же глупо.
Становилось совершенно ясно, кто из двоих присутствующих в этом кабинете становился предсказуемым. Она, как специалист сейчас рассчитывала на то, что возжелай Бес бросить ее на стол, поддался бы на ее угрозы? Хотя, звучало все это из ее уст, как наставления. Представлялась такая банальная картинка, что все сказанное ею нужно записать на белый листок, заполнив определенные поля, потому что название листка гласило бы, что это «Рецепт». Не ругайся, не привлекай внимания, не делай резких движений. Тоска зеленая. Придется это потерпеть какое-то время для того, чтобы сохранить собственную шкуру от лап крестоносцев. Вот, что его пугало, а не кучка безумных во главе с докторшей.
- Так Вы все-таки замужем и обманывали меня? – лицо оборотня все еще было невозмутимым, но интерес к играм с ней он уже потерял. – Хотя, знаете, меня это совершенно не расстраивает.
Неужели она действительно думала, что, если за ним сюда придут, то ей помогут ее высшие силы? Женщины. По крайней мере, он добился того, что она себя выдала. То есть, призналась в том, что знает, кем он является. Хоть что-то. Хотя, являлось ли это плюсом, ему только предстояло узнать, а пока разговор их можно было действительно закруглить. Он выпустил мерцающую, уронив ее руку со своего запястья, и отступил.
- В любом случае, я Вам благодарен за потраченное время даже не смотря на то, что Вы просто выполняли свою работу, - кобель усмехнулся и пошел к двери, скоро уже покинув кабинет, тихо закрыл ее за собой.
По его прикидкам, инквизиторы должны были заявиться только утром и уж эти ротвейлеры вытрясут из изменчивой всю душу, проверяя и перепроверяя ее заключение по поводу и все ее предположения по поводу его диагноза. Эта беседа с ним, была цветочками. Ну, истинно адские гончие, по другому и не назовешь.
А она разве врала о том, что замужем? Нет. Уже десятки лет она была свободна, как ветер в поле. Что именно напридумывал лис – это уже его дело, а не Кэт.
- Правильное решение, - тихо сказала она, когда мужчина ее отпустил. Напугать ее звериными замашками не получится, инквизиторами тоже. Наплести с три короба людям, которые слабо разбираются в психологии людской, да еще и в психологии сидхе не составит труда, а если еще показать им видео, где он себя ведет слишком агрессивно и вызывающе, то никаких сомнений о том, что Немед псих не останется, главное подобрать правильные комментарии и дело в шляпе.
Кокс улыбнулась одной стороной губ на благодарность Блекфайера и проследила, как он ушел. Следом последовал тяжелый вздох. Женщина развернулась на каблуках и прошла к шкафу, чтобы сменить халат. Успев распахнуть створки гардероба и спрятаться за ними, как дверь снова распахнулась и в кабинет вошел Лайтман.
- Ну как прошла беседа? Я слышал какое-то копошение, - сказал мужчина, медленно проходя в помещение. Кэтрин уже успел накинуть новый халат и прожужжала молний на нем.
- Нормально. Думала, что будет хуже, но он не оправдал ни моих, ни твоих ожиданий, - метаморф закрыла шкаф и развернулась к коллеге. – Ты что, подслушивал?
- Ну должен же я был убедиться, что у вас все идет хорошо.
- Ты что-то еще хотел? Мне надо работать, - Кэт вскинула бровь и устало посмотрела на Питера.
- Ты ему уже назначила лечение?
- Сейчас этим займусь, если мне никто не будет мешать.
- А я вот хотел тебе помочь.
- Каким образом? Привязывая пациента к кровати? Питер, я сама справлюсь с ним. А ты будешь мне только мешать и провоцировать агрессию.
- Значит, ты признаешь, что он болен? – с долей радости проговорил психиатр. Не по делу была эта радость. Кэтрин сейчас раздумывала о том, как бы устроить все так, чтобы и с коллегой не идти на ужин, проиграв спор, и инквизиторы поверили в том, что лис болен, и лиса выпустить отсюда пораньше, лишь бы глаза не мозолил. Это стоило хорошенько обдумать.
- Мы всегда назначаем предварительное лечение, не забывай. Так что рано радуешься. Завтра отправлю его общий анализ крови. Проведем исследование химического состава крови, исследование тиреоидной функции, сделаем ЭКГ и рентген грудной клетки. А если уж ты так рвешься мне помочь, то возьмешь анализы на сифилис, общий анализ мочи, - на последней фразе Кокс обворожительно-невинно улыбнулась и похлопала глазами. – И обязательно проследишь, чтобы он вместо мочи не налил яблочный сок.
Женщина села в свое кресло и наконец-то выключила камеру, которая все записывала. Теперь она готова была заполнить бумажки, а вместе с тем подумать о своих дальнейших действиях. Питера явно не радовала необходимость забирать анализы у буйного Немеда на сифилис и мочи, однако он и слова не сказал против, а лишь выразил отвращение.
- Ладно, но только в твоем присутствии.
- А ты сам не справишься?
- Кэт…
- Если нет, тогда я все сделаю сама. А теперь, будь добр, не отвлекай, - Питер закатил глаза и вышел из кабинета, оставив Кокс наедине с собой. Уже в коридоре до нее донесся недовольный голос Лайтмана и его фраза «Кокс, ты просто невыносима!» А сама изменчивая теперь могла заняться своими делами, но для начала стоило собрать пуговицы с пола, чем она и занялась.
Спустя несколько часов, как и обещал Немед, в кабинет Кэтрин постучала медсестра и пригласила психотерапевта на встречу с таинственным другом лиса и Кокс направилась к гостю. Вовремя он явился, через сорок минут у нее заканчивался рабочий день, и она собиралась домой. Разговор с другом Блекфайера, как она и предполагала, был не очень приятным, проходил он в сквере за основным зданием больницы. Мужчина не угрожал ей, но настойчиво просил не сдавать друга инквизиторам, обещая приятное вознаграждение. Согласиться на его заманчивое предложение сразу Кэт не могла, хотя бы потому, что своими действиями в кабинете он настроил ее против себя, так что желания помогать террористу у нее не возникало. Тем не менее, изменчивая обещала подумать над просьбой, взвесив все «за» и «против». Конечно же, она пояснила, по какой причине ей требуется время на раздумья и здесь кривить душой она не стала, в цвет сообщив посетителю о нелицеприятном поведении лиса. Тот лишь усмехнулся и сказал, что могло быть еще хуже. А уж в этом Кэтрин нисколько не сомневалась.
Гость оставил психотерапевту свой номер, а та обещала позвонить ему в этот же вечер и сказать о своем решении. На этой нотке посетитель покинул территорию больницы, а Кокс дала распоряжение сестрам о предстоящих анализах Немеда и о том, чтобы ему не давали никаких витаминов, лекарств и прочего-прочего. После чего, со спокойной душой она ушла домой.
Утром, после завтрака, Кэтрин, Питер и два санитара (для подстраховки и по настоянию Лайтмана) пришли к Блекфайеру.
- Доброе утро, Немед, - Кэтрин, как всегда со своей дружелюбной улыбкой и спокойным голосом поприветствовала лиса, - надеюсь, вы помните моего коллегу доктора Лайтмана. Сегодня мне без него не обойтись, поэтому он будет мне помогать, - девушка указала жестом на Питера, который выглядел несколько напряженно, но все же кивнул в знак приветствия.
- Сегодня у нас с вами многообещающий день. Вам предстоит сдать некоторые анализы, о которых я вам уже говорила. Так что поднимайтесь и идемте с нами, - звучало это как просьба, от которой невозможно отказаться. Да и к тому же, если уж мужчина хотел избежать правосудия в образе инквизиторов, то ему придется подчиняться.
Блекфайер покинул кабинет Кокс, как раз в коридоре и столкнувшись с Лайтманом, успевшим порядком намозолить лису глаза. Он так забавно ссал, что оборотень едва удержался от того, чтобы не клацнуть зубами, когда их взгляды встретились на мгновение. Но потом он вспомнил о словах Кэтрин, заверяющую его в том, что лучше бы воздерживаться от разного рода замашек и просто тихо фыркнул, продолжив путь до палаты.
Крестоносцы все-таки появились и даже не стали ждать до утра, хотя, никто к нему в палату не лез. Если обвинение последует именно от Инквизиции, в чем террорист очень сомневался, то будет не трудно доказать, что он слетел с катушек. Официально на данный момент, он ни к какой из стай и не принадлежал, что могло наложить свой существенный отпечаток. Все осложнится, если бодаться придется ни с копами, а с все той же службой безопасности, что более вероятно в его случае. Там две организации в одном лице и он вряд ли избежит приговора, слово мисс Кокс для них ничего не будет значить.
Как-то так и пролетел остаток вечера в размышлениях по поводу своего положения в этом месте. Когда он пытался скрыться самостоятельно, уйти от правосудия, то идея с этой клиникой казалась ему более жизнеспособной, чем оказалась на самом деле. Частично она все еще зависела от Кэтрин, но в случае всех тех поворотов станет совершенно бессмысленной. По всему получалось, что он просто теряет здесь время. Нужно было встретиться с Оберто.
Утром на пороге его палаты нарисовалась целая делегация. Двое, оставшихся в стороне вместе с Лайтманом явно были санитарами, но язвить по этому поводу не было никакого желания и перевертыш сосредоточил внимание на мерцающей.
- Доброе утро, Кэтрин. Как спалось? – Бес поднялся с постели, тем самым дав понять, что долгих сборов ему не требуется. – Вы уверены, что стоит волновать остальных пациентов таким сопровождением меня?
Он, кажется, вчера еще дал мерцающей понять, что будет вести себя тихо, как мальчик-колокольчик и слушаться только ее, так что сейчас плохо понимал смысл ее действий. Она пыталась своего коллегу им запугать? Или там за дверью собрались инквизиторы и это такая игра на публику? Может, обиделась на него за вчерашнее, так ей вряд ли нужны были спасители, в этом лис был уверен. В общем, вслух о своем обещании он ей напоминать не стал, если уж она посчитала это необходимым, то спорить он не будет, как бы ему этого сейчас не хотелось.
- Надо, так надо, - спокойно улыбнулся Немед в ответ, будто игнорируя остальных присутствующих, и указал мисс Кокс на дверь, пропуская ее вперед и прекрасно понимая, что и Лайтман и санитары все равно пойдут позади. – Идемте.
Вы здесь » Изумрудные острова » Прошлое/будущее » "Лучше не беси меня. Иначе я забуду о том, что ты мой лечащий доктор"
